Ладно, немного о...
Вот, честно, в мире столько потрясающих экранизаций про ведьм. Столько форматов, вариантов, столько увлекательных режиссерских ходов. Столько спецэффектов, столько вдохновляющих и интересных картин...
Почему, почему из этого огромного количества шедевров мирового кинематографа я решил посмотреть именно эту хуйню???!!!
Неправильный вопрос, долбоёбина! Правильный вопрос — за каким хером ты выработал в себе сраную привычку смотреть/читать все, за что берешься, от начала и до конца???!!!Это был адовый пиздец для моих глаз, зверское изнасилование моего мозга и почти полтора часа даром потраченной жизни. Каждый десять минут я ставил на паузу и старался проветрить голову хоть чем-нибудь, чтобы у меня не пошла кровь из глаз/ушей/носа от такого "подарка Судьбы".
Фильм назывался "Шабаш ведьм" 2005 год, США. Не смотреть! Не слушать! Не искать! Если найдете режиссера и оператора — вырвите им нахуй руки!
Так хреново было от фильма, что рисунок тоже вышел так себе... Не умею я в голых баб.
Но, по крайней мере, вышел неплохой рассказ. Хоть что-то...
ЖертвоприношениеЖертвоприношение
Когда она скинула с себя одежду и полностью обнажила тело перед исполинскими деревьями, языками огня и будущими сестрами, она осознала свое истинное предназначение. Разумеется, она и раньше понимала, зачем пришла в этот мир. Понимала, как никто другой, но где-то в глубине души она все-таки сомневалась.
Что это было? Страх перед Всевышним? Но Он отвернулся от нее. Она верила свято и преданно. Но однажды она спросила. И в ту самую минуту, когда Он был так ей нужен, Он не ответил. Тьма стала заполнять ее разум и сердце, и она решила отдаться Тьме. Ведь, если Тьма не лжет, тогда именно в ней кроется истина. А Он не противился ее решению, словно Ему не было до этого никакого дела. Ни знаков свыше, ни Кары Его, она не получала, и отдавалась Тьме все с большим рвением.
Немало времени и сил она потратила на то, чтобы приблизиться к Тьме настолько, чтобы стать с ней единым целым. Может быть, и не ради обещанных Тьмой даров, а ради того, чтобы Он удостоил ее вниманием и боролся за нее. Когда она встретила своих будущих сестер, ей уже некуда было отступать. Она приблизилась к Тьме настолько, что та поглотила остатки ее разума и нацелилась на душу.
И вот сейчас, когда она обнажила тело перед миром, она обнажила душу перед Тьмой. Она стояла посреди поляны абсолютно нагая, беззащитная и беспомощная. Ее тощее бледное тело сотрясала мелкая дрожь. И виной тому был не холод, виной тому был страх. Страх перед неизведанным, тем, что обещала даровать Тьма. Сестры все слетались и слетались к костру, который, казалось, лизал своими жаркими языками небеса. Женские голоса соединялись в унисон, и единый смех звучал все громче. Сестры, уже прилетевшие, подходили к костру и начинали извиваться в диком неудержимом танце. Она хотела присоединиться, но не знала как, поэтому она продолжала стоять, как вкопанная, боясь шевельнуться.
Когда на Лысой Горе не осталось свободного места и сестры заполонили каждый фут этой проклятой, принадлежавший Тьме земли, ее наконец-то назвали по имени.
- Виктория! – это слово проткнуло воздух, как сапожная игла, и шепот сестер, повторявший его, разнесся по лесу, подобно шелесту ветра.
- Ты хочешь даровать свою душу нашему Повелителю?
- Да,.. – дрожащим голосом, еле слышно, ответила она.
- Громче! – среди Сестер раздался недовольный ропот, а кое-где и злорадные смешки.
- Да, хочу! – выкрикнула она, пытаясь придать как можно больше уверенности своим словам.
Сестры расступились, образуя живой коридор. От костра отделилась ссутуленная фигура с обвисшей грудью, спутанными волосами и складками на бедрах и животе. Это дряблое старое тело приближалось к ней так легко, словно парило над землей. Она все еще с плохо скрываемым испугом смотрела на покрытое паутиной морщин лицо Матери-Ведьмы. Та улыбнулась, обнажая пеньки сгнивших зубов, и вытянула дрожащие от старости руки с обвисшей кожей. В сморщенных ладонях она держала старый деревянный кубок. На дне уже поблескивала темная жидкость и, судя по порезанному у Матери-Ведьмы запястью, это была ее кровь.
- Ты должна испить из этого кубка для ритуала. Чтобы стать одной из нас, в тебе должна быть кровь каждой из нас.
В отблесках костра блеснули лезвия в руках Сестер. Каждая разрезала себе запястье, подходила к матери-Ведьме, сцеживала несколько капель крови в кубок и возвращалась на место. Весь ритуал проходил в такой гробовой тишине, что, казалось, сам лес замолчал перед этим страшным обрядом. Она не помнила, сколько прошло времени, пока эта кровавая страница перевернулась, и она смогла принять кубок из рук Матери-Ведьмы.
- Я отдаю тебе свою тело, свою душу и свою жизнь, Повелитель! – произнесла она, не отводя взгляда с густой темной жидкости, заполнявшей бокал до самых краев. – Прими мою жертву! Прими меня всю!
Осторожно, дабы не расплескать драгоценные капли, она поднесла бокал к губам и сделала большой глоток, во рту появился привкус меди. С трудом смирив рвотные позывы, она отпила еще немного.
- Пей! – громко произнесла Мать-Ведьма. Ее звонкий голос совершенно не подходил этому дряблому телу. Порой казалось, что говорит кто-то совершенно другой, спрятавшийся в этом теле.
- Пей! Пей! Пей! – раздался дружный хор Сестер со всех сторон. И она продолжила пить, до самого дна, чтобы ничто не могло разлучить ее с Тьмой.
Когда последний глоток был сделан, она отняла бокал от окровавленных губ и улыбнулась Сестрам.
- Теперь я одна из вас!
Тишина снова заполнила лес и Лысую Гору. Никто не произнес ни звука, лишь перекошенные безумием и злорадством усмешки, как ядовитые цветы, распускались на их лицах.
- Еще нет! – возразила Мать-Ведьма. – Чтобы принадлежать Повелителю, нужно умереть и возродиться вновь!
Несколько секунд до нее еще доходил смысл сказанного, сознание отказывалось принимать страшную правду. Эта часть ритуала не упоминалась. Она в испуге шагнула назад, но Сестры окружали ее со всех сторон.
- Мы все через это прошли! – добавила Мать-Ведьма. – И ты пройдешь!
- Нет, - прошептала она. – Не надо…
- Но ты должна верить Повелителю! – продолжала Мать-Ведьма. – Иначе ты станешь не одной из нас, а жертвой. На каждом шабаше должна быть жертва. Но закончится ли этот ритуал на жертвоприношении, или жертва присоединится к Сестрам.
Но она не верила. В глубине души она и прежде не верила. И теперь ее охватывал нечеловеческий ужас при мысли, что они лгут. Все лгут. Что она умрет навсегда, не возродившись по воле Повелителя.
Круг сужался. Лезвия в руках Сестер угрожающе поблескивали. Смерть подходила все ближе и ближе.